Почему МВД не хочет возбуждать уголовные дела за снос памятников 

Правоохранительные органы Петербурга с неохотой возбуждают уголовные дела по статье 243 — «Повреждение или уничтожение памятников истории и культуры». А если и возбуждают, то спустя непродолжительное время закрывают. «Карповка» проанализировала судьбу «историко-культурных» преступлений.

В 2010 году КГИОП зафиксировал незаконную реконструкцию регионального памятника — конторы технохимического завода Авраамия Шадрина, расположенной на Сабировской улице, 35. Рабочие демонтировали интересную по конфигурации кровлю, а взамен возвели металлические балки мансарды, изменяющей облик здания. Памятник находился в собственности Эльмана Магарамова, а самой реконструкцией занималось ООО «СК „Балт-строй“», которое возглавляет господин Магарамов.

Реконструкция дома Шадрина

В сентябре тогдашний зампред КГИОПа Алексей Разумов (ныне трудится заместителем своей прежней патронши по комитету Веры Дементьевой в ГМЗ «Павловск») направил заявление в полицию с просьбой возбудить по факту повреждения конторы-памятника уголовное дело. УВД Приморского района в этом отказало, затем местная прокуратура признала отказ незаконным. Тем не менее, как сообщил «Карповке» начальник управления организации дознания ГУ МВД по Петербургу и области Владимир Полохов, в конечном итоге полиция увидела «отсутствие в деянии состава преступления».

Весной 2011 года без каких-либо разрешений снесли дачу Сверчкова (Тами), расположенную в Пушкине на Павловском шоссе, 30. К тому времени она была сильно повреждена в результате пожара, причем произошедшего незадолго до сноса. Местные краеведы стали подозревать, что дом спалил его новый хозяин — ООО «Строительная компания „Корф“» (сейчас эта компания построила там новый, кирпичный дом, лишь слегка напоминающий утраченный памятник, говорит глава пушкинского отделения ВООПИиК Галина Груздева). Однако и здесь уголовное дело закрыли, сообщил Владимир Полохов.

Не удалось наказать виновных и в случае со сносом флигеля Благовещенского подворья на 8-й линии Васильевского острова, 61, литера Б. Это аварийное и заброшенное здание-памятник находилось в собственности вице-президента группы компаний «Восток-сервис» Дмитрия Головнева. Но и здесь КГИОПу, который не разрешал сноса, отказали в возбуждении уголовного дела.

Демонтаж дома Паткуль

Последний случай, когда комитет просил привлечь к ответственности разрушителей дома Паткуль на Малой улице, 13, в Пушкине (уже упоминавшееся ООО «Строительная компания „Корф“» снесло его прошлой осенью), также не увенчалось успехом — состава преступления полицейские не нашли, сообщил Владимир Полохов.

Начальник управления организации дознания, однако, рассказал «Карповке», что все же два уголовных дела сейчас в работе. Одно возбуждено по факту строительства высокой мансарды вместо прежней низкой крыши Ямского рынка на улице Марата, 53 («в отношении неустановленного лица»), другое — по факту надстройки мансарды на Главной аптеке на Миллионной улице, 4 («в отношении Ро О. И.», находится в производстве следственного управления УМВД по Центральному району).

Активист группы «Экология рядовой архитектуры» Николай Лаврентьев в комментарии «Карповке» привел ряд примеров, когда налицо был факт преступления, но виновник отделывался лишь невысокими на тот момент административными штрафами, а до уголовного преследования дело обычно не доходило. Господин Лаврентьев указывает, что дела не возбуждаются даже при неоспоримом наличии состава преступления: «Например, по Пушкарским баням мы получили ответ полиции, что видны признаки преступления, однако невозможно возбудить уголовное дело, потому что прошли двухлетние сроки давности».

Ямской рынок с надстроенной мансардой

Теперь, когда подписан закон об ужесточении административной ответственности за подобные правонарушения, прежде чем уничтожать, застройщики подумают, отмечает градозащитник. Но остается неясным вопрос, в какую сумму оценят нанесенный ущерб и как ее определять.

Не смог вспомнить примеров уголовной ответственности за подобные действия и зампред петербургского отделения Всероссийского общества охраны памятников Александр Кононов: «Я почти не знаю за последние годы дел, которые дошли хотя бы до промежуточной стадии рассмотрения, я не говорю уже о доведении до судебного решения. Сейчас ограничиваются в основном административными мерами, в самом оптимистическом случае штрафами. Чиновники просто не хотят связываться с нарушителями и возбуждать уголовные дела. Если снесенный объект и можно подвести под вынужденный демонтаж (необратимая аварийность, угроза обрушения), всегда находится куча причин не возбуждать уголовного дела».

Господин Кононов указал, что случаи безнаказанного уничтожения памятников архитектуры в основном происходят в пригородной зоне, а все попытки возбуждать дела сходят на нет. Разрешение ситуации собеседник «Карповки» видит в совершенствовании законодательства и политической воле: «Сам факт сноса или почти полного уничтожения памятника должен автоматически приводить к возбуждению уголовного дела. Органы должны провести расследование и установить ответственных за это».

Снесенный флигель Благовещенского синодального подворья

Однако компании, специализирующиеся на сносе зданий, говорят об ином: документально подтвердить факт «уничтожения памятника» очень сложно. «Прецедентов не было, поэтому сложно судить, будут ли наказаны. Однако если какая-то недобросовестная компания пренебрегла законом и действительно самовольно снесла памятник, это однозначно должно быть наказуемо», — заявил «Карповке» коммерческий директор демонтажной группы «Размах» Сергей Ефремов.

К слову, «Размах», который до переименования назывался «Ассоциацией по сносу зданий», тоже побывал в роли «подозреваемого»: по инициативе губернатора Валентины Матвиенко в 2011 году по факту сноса дворовых флигелей дома Проппера на Галерной улице, 40 (в рамках реконструкции под гостиницу ООО «РГС недвижимость»), прокуратура возбудила против ООО «Холдинговая компания „Ассоциация по сносу зданий“» уголовное дело по 243-й статье. Однако оно ничем не завершилось (демонтажники говорили, что дворовые флигели не входили в состав памятника, а лицевые корпуса, находящиеся под охраной, снос не задел вообще), при этом эксперты заподозрили чиновников в показухе, ведь дом Проппера был выявленным объектом наследия, а не полноценным памятником.

Гендиректор девелоперской компании «Леонтьевский мыс» Игорь Оноков обратил внимание корреспондента «Карповки», что памятники порой разрушаются «по причине халатности или невнимания со стороны властей», но «виновных тут найти сложно». «Закон, предусматривающий ответственность за уничтожение или повреждение памятников истории и культуры, очень избирателен. Очень сложно применить его, когда нет четкого определения, что относится к памятникам и на каком уровне, кто является виновником происшествия, что понимать под повреждениями и прочее. А когда нет четких критериев, то и закон можно применить по-разному. И это, мне кажется, является самой большой проблемой», — говорит господин Оноков.