Евгений Герасимов: «Все дореволюционные дома Петербурга надо сохранить»
26/12/2017 16:50
Одна из самых известных петербургских архитектурных мастерских «Евгений Герасимов и партнеры» участвует в проектировании самого широкого спектра домов — от Верховного суда до «спальных» кварталов. Реально ли преобразить «Красный треугольник», как сделать дома-стекляшки гармоничными и почему Спас на Сенной обязательно надо воссоздать, а Знаменскую не стоит, «Канонер» узнал у Евгения Герасимова.
— Недавно ваша мастерская представила концепцию развития «Красного треугольника». Не скрою, что жители относятся к любым инициативам относительно этой территории скептически. Есть ли сейчас реальные шансы, что дело не ограничится проектными иллюстрациями?
— Мы имеем дело с очень сложным имущественным комплексом, который частично принадлежит государству в лице города, но во многом — частным собственникам. Чтобы ситуация изменилась глобально, нужны компромисс между собственниками, а также взаимное желание что-то делать и воля к осуществлению.
— Что должно произойти, чтобы воля и желание возникли?
— Город в лице Фонда имущества попросил нас подготовить первоначальный взгляд, первое концептуальное видение этой территории. Судя по тем действиям, которые предпринимает фонд, мне показалось, что воля к некоему концептуальному осмыслению есть.
— А интересно ли архитектору заниматься «Красным треугольником»? Ведь там мало места для маневров — требуется сохранить многочисленные старинные корпуса.
— Интересно. Само сохранение тоже интересно. Но задача не только в приспособлении пустующих зданий, которые принадлежат государству. Такая работа даст мало эффекта. Там нужно создавать полноценную городскую среду.
— Как?
— В отличие от Новой Голландии, которая закрывается на ночь, «Красный треугольник» — территория огромная. Она не может на ночь вымирать, как лондонский Сити. Единственный способ, который может нас привести к удаче, это создание полноценного полифункционального городского района. Там должны быть офисы, промышленность (чем мешает высокотехнологическая промышленность?), досуговая составляющая и обязательно жилая функция.
Главная затея концепции — большой общедоступный парк в центре района. Чем хорош район вокруг Таврического сада? Тем, что там есть Таврический сад. Чем хорош район вокруг Гайд-парка? Наличием Гайд-парка. Так и здесь. Тем более что на юге города — от Обводного до Купчино — очень мало парков.
Уверен, что если проект будет реализован так, как задумано, это будет прорыв в градостроительстве в сфере редевелопмента промышленных территорий.
— Есть ли в Петербурге подобные примеры освоения бывших промзон?
— Реализованных проектов с сохранением масштабов застройки нет. Недавно мы с бюро «Спич» подготовили концепцию редевелопмента территорий заводов «Пластполимер» и «Химволокно» — с сохранением и перепрофилированием достаточного большого количества зданий старой промышленной архитектуры (очень красивых) под школы, магазины. Но этот проект нельзя сравнить с «Красным треугольником», поскольку там все же в основе своей будет жилая застройка. Примеров же полифункциональной застройки, какую мы предлагаем для «Красного треугольников», нет не только в Петербурге, но и в Москве.
— Схожей ли будет судьба Петровского острова? Или там пойдет почти полная расчистка территории?
— Не готов отвечать за весь Петровский остров. Но в любом случае там реализовываются точечные проекты, не глобальные, как в «Красном треугольнике». В основном сносятся старые здания, не представляющие ценности, и взамен строится жилье.
— Вы делали проекты как минимум для двух застройщиков — Setl Group и ЛСР. И проекты эти, скажем так, разные, очень разные. Такая архитектурная разношерстность — она логична? Или хотелось бы, чтобы была единая концепция?
— При наличии большого количества собственников со своими планами и финансовыми моделями иное невозможно.
— А если подключится город?
— Сегодня мы видим, что у города нет ресурсов усадить двух-трех соседних собственников, чтобы на их территориях сделать единый комплекс. Мне кажется, у города нет ни сил, ни желания заставить собственника посмотреть шире, чем только на собственный клочок земли. И в этом наша общегородская беда.
— Проекты Setl Group и ЛСР находятся на противоположных сторонах Петровского проспекта, друг напротив друга. Когда вы их проектировали, то закрывали глаза на «соседей» или как-то пытались увязать их облик?
— В идеале, конечно, мы пытаемся реагировать на окружение. Но ровно в той степени, в какой позволяют нормативы и готов владелец. В угоду соседям никто поступаться прибылью не хочет. Собственно, это нормально, так было и до революции. Были правила игры: брандмауэры, высота, а уже дворы-колодцы каждый нарезал самым прихотливым образом.
— Проектируя на Петровском острове, вы воспринимаете его как сложившуюся территорию или как свободную от архитектуры?
— Для меня Петровский остров скорее свободная территория, где нет сложившейся городской ткани. Там встречаются производственные здания, которые плавают в зелени. А теперь плавать в зелени будут жилые дома.
— Один из ваших крупных проектов — жилой комплекс на месте грузового двора Московского вокзала на Кременчугской улице, построенный ЛенспецСМУ. Это тоже была свободная в архитектурном смысле территория?
— Это буферная территория между историческим центром и рыхлой застройкой Обводного канала. Там никогда не было городской ткани. Это была заброшенная территория, поросшая бурьяном, где стояли одноэтажные склады, дикие собаки бегали.
Мы сделали внятную планировочную структуру а-ля Петроградская сторона, где есть три основные магистрали — Большая Пушкарская, Большой и Чкаловский проспекты, а между ними нарезано большое количество перпендикулярных улочек. Там никогда не бывает пробок. Для этого места характерны дома-кварталы. Например, Большой проспект, 44, северный модерн, архитектор Ипполит Претро; он выходит аж на три улицы. Структура жилого района на Кременчугской именно такая: дома-кварталы между перпендикулярных улочек.
— Вы сейчас говорили о градостроительных достоинствах проекта. А вот с архитектурой там иначе — кажется, что задача была, грубо говоря, раскрасить фасады. Для архитектора это интересная работа?
— «Раскрасить фасады» — это работа маляра, а не архитектора. Понятно, что это дома не очень высокого класса. Задача стояла найти каждому свой рисунок фасада. И это удалось: там нет двух одинаковых домов.
— Если сравнивать с другим вашим квартальным проектом — жилым комплексом на проспекте Медиков, где для фасадов вы привлекли молодых архитекторов, — подумалось, что вам уже наскучило оформлять однообразные фасады, а потому потребовалось новое дыхание.
— Мне не скучно, мне интересно искать разные подходы для разных территорий. Мне кажется, что оба проекта — это периферия исторического центра, где можно делать архитектуру посвободнее, более цветную, более современную.
— Среди ваших проектов немало зданий в неоклассической стилистике, эдаком сталинском классицизме. Вам такое направление действительно близко?
— Человечество время от времени возвращается к традиционной архитектуре. Все это опирается на античную архитектуру Древней Греции и Рима, на ордерную систему, которая разработана 2000 лет назад. Потом 1000 лет этим никто не занимался. И вдруг возник ренессанс. Спустя какое-то время снова ордерная архитектура — барокко, рококо, классицизм в очищенном виде конца XVIII — начала XIX века. Потом снова ушло, появились эклектика, модерн. И снова всплеск неоклассики, в том числе сталинский классицизм.
Я бы сказал, что это исторический маятник от авангарда к традиционализму. Идет разработка одной темы, насыщение, надоедание, наконец, умирание — и снова возвращение к классике.
И сейчас на такую архитектуру есть спрос — и у застройщиков, и, главное, у покупателей. Людям хочется так жить.
— А кто был инициатором классической архитектуры нового здания Верховного суда?
— Это традиционная архитектура для зданий судов, олицетворение одной из ветвей власти, которое, как справедливость, должно быть вне времени и вне моды. Да, где-то суды делаются сугубо современными, в модернистской архитектуре. Но в том, что наше государство не видит Верховный суд в модернистской архитектуре, нет ничего удивительного. Так же как Православная церковь не видит храмы в модернистской архитектуре.
— Ваши оппоненты говорят, будто классическая мощь здания Верховного суда непременно будет навевать страх.
— А рядом с пирамидами оппоненты страх ощущают? На ступенях Биржи на Стрелке Васильевского острова кому-то становится страшно? Мне кажется, нет. Мне кажется, это торжественная архитектура. От нее должно быть ощущение вечности.
— Вы сказали, что Православная церковь не поощряет модернистские церкви. Уместно вспомнить Иоанно-Кронштадтскую церковь на проспекте Стачек. Сперва там планировались малый и большой храмы одинаковой модернистской архитектуры, но в итоге появился только малый, а большой уже будет иным, классическим — в соответствии с вашим проектом.
— Я бы не сказал, что малый храм решен в модернистской архитектуре. Это тоже историзм. Автор проекта Иван Князев, мой однокурсник, всегда любил модерн, и там использованы мотивы модерна, а вовсе не модернизма. А почему отказались от большого храма в этой стилистике? Я не знаю. К нам обратился настоятель и сказал, что приход растет, поэтому храм надо будет сделать больше.
— Как вам видится будущее храмовой архитектуры в России? Оно вообще есть?
— Будущее, безусловно, есть. Вопрос: какое оно, это будущее? Мой ответ: я не знаю. Все зависит от заказчика. Сегодня Русская православная церковь не готова к глобальным экспериментам. Кто-то говорит, что это плохо, кто-то — что хорошо. Церковь придерживается канонов: не переходит на современный русский язык в богослужениях, не отказывается от традиционной архитектуры.
— Вы считаете, что это вещи одного порядка?
— Да, конечно.
— Пройдемся по теме исторического центра. Как вам видятся новые здания в нем? Помню, на одном из градсоветов Михаил Мамошин сделал вам замечание — дескать, предложенное вами здание на Барочной улице «не вписывается в архитектуру». А вы ответили, что это выражение «вульгарно».
— Ну да, это лексикон, не имеющий отношения к профессиональной архитектурной сфере. Современники считали, что дом компании «Зингер» и Елисеевский магазин не вписывались в архитектуру Невского проспекта. А что мы считаем сегодня?
— Не ожидал, что вы будете приводить пример с «Зингером». Он и так из всех щелей просачивается.
— Просто это хрестоматийный пример. Он сразу разбивает всю эту фразеологию по поводу «вписывается — не вписывается». Потому что у каждого свое понимание, а время все расставит по своим местам. Профессионалы должны судить профессионально. «Оно соответствует, — я бы спросил, — по окружению, по высоте, по материалу, по масштабу, по пропорциям?»
Есть дом авторства Левинсона на Каменноостровском проспекте, совершенно конструктивистский. Но, мне кажется, он соответствует окружающей застройке. А можно привести примеры в историзме, которые совершенно неудачны.
— Почему, как вы думаете, сформировалось стойкое негативное отношение жителей Петербурга к стеклу в центре города? Давно используется, причем даже губернаторами, сочетание «стекло и бетон» как олицетворение губительной архитектуры.
— Здания с большими объемами стекла имеют свойство быстро устаревать. Когда-то дома быта казались шагом в будущее. А теперь как мы смотрим на них — на дома быта у Мариинского театра, на Суворовском? Как на диссонирующие здания. Остекление не должно быть самоцелью, оно должно применяться со вкусом.
— Полтора года назад вы представили проект нового здания музея Достоевского в Кузнечном переулке. Там тоже используется остекление — оно отделяет новое здание от старого.
— В темное время суток сплошное остекление выглядит неаккуратно, поскольку вразнобой включены светильники в помещениях. В случаем с музеем Достоевского мы нашли способ от этого уйти. Там будет единый холл вдоль брандмауэра старого здания от земли до крыши с единым освещением, такая световая щель.
— То есть этот проект, на ваш взгляд, не устареет через несколько лет?
— Мы его делаем таким, чтобы здание хорошо воспринималось многие десятки лет.
— Кстати, на каком этапе находится этот проект? От него не отказались?
— Нет. Проект находится на этапе переговоров. Уже создан фонд, найдены деньги для первой очереди. Как только будут даны необходимые согласования, уверен, что проект получит остальное финансирование.
— Как вы считаете, какими зданиями Петербурга Достоевского можно пожертвовать?
— Я думаю, что никакими.
— А как же дворовые флигеля?
— Они формируют уникальную структуру внутриквартальных пространств в исторической застройке. Понимаете, архитектор — это созидатель, а не разрушитель. Не надо ставить архитектора и градозащитника по разные стороны баррикад. Почему человек, которые не делает ничего, кроме как держит плакат, считается градозащитником, а архитектор, который каждый день занимается реставрацией и ремонтом, — нет? Понятно, что часто застройщики хотят снести дворовые флигели, но у них на то есть веское основание: современным требованиям дворы-колодцы не отвечают ни по инсоляции, ни по другим параметрам, в том числе парковочным местам.
— Получается, что вы полностью поддерживаете закон о зонах охраны, который тоже требует сохранять все дореволюционные дома, а в случае сноса воссоздавать лицевые. Кстати, о воссоздании. Какие утраченные объекты из прошлого следует воссоздать?
— В каждом случае необходимо внимательно изучать вопрос. Скажем, Спас на Сенной обязательно надо воссоздать, он будет держать эту площадь. Не говоря о необходимости сноса уродливых павильонов станций метро «Сенная площадь» и «Спасская», которые там стоят.
Другое дело — Знаменская церковь на площади Восстания. Я осуждаю снос храмов, но если оценивать архитектуру Знаменской церкви и павильона станции «Площадь Восстания», я могу сказать, что павильон не уступает по качеству исполнения. То есть снос метро я бы не поддержал.
Есть еще один интересный пример — Реформатская церковь на Большой Морской, перестроенная в ДК связи. Я бы не стал инициировать возвращение зданию исторического облика. Это самостоятельная архитектура, полноценный памятник. Но при этом, если найдется приход, который профинансирует возращение церковного фасада, не стоит ему чинить препятствия. Но это единственное условие, при котором ДК связи можно перестроить.
Фото автора
Организации (компании):
Изображения, прикрепленные к публикации:
Подписывайтесь на нас в Яндекс.Новостях
Комментарии
вѢсовщикъ
Проект находится на этапе переговоров. Уже создан фонд, найдены деньги для первой очереди. Как только будут даны необходимые согласования, уверен, что проект получит остальное финансирование.
=======================
Update:
Герасимов — неоспариваемый гений в преодолении пресловутого закона Санкт-Петербурга № 820-7 от 24.12.2008, запрещающий новое строительство на территории охранной зоны ОЗ .Уже второй раз за последний год, первый раз — на Мойке 102, где вместо восстановления части Литовского замка — качественный проект
( по выражению форумчанина с ником лев : «Мы видим качественные проекты,в том числе и с архитектурной точки зрения,в верхнем ценовом сегменте.К примеру,Мойка 102,6 этажей,24 квартиры,архитектура присутствует»)
Всппомним также Г.Ревзина : «В случае Верховного суда архитектора выбрали, но, как оказалось, без допуска ФСО. Проектировать суд может только организация с допуском, в качестве таковой было выбрано ОАО «Сатурн» (они специалисты по связи), а этому ОАО Максим Атаянц не подошел».
Е.Герасимов подошел,
Не оскуднела Земля русская талантами !
SuperDrummer
Свинорои, безусловно, надо выкупать, сносить и обустраивать на их месте парки или пригодные для жизни дома.
Вот кандидаты, например.
А старые здания необходимо реставрировать. Учитывая имеющийся отрицательный отбор среди застройщиков, необходимо изменение законодательства в таком ключе, чтобы самым невыгодным для застройщика был вариант со сносом и новым строительством, а самым выгодным — реставрация имеющихся объектов. При этом надо учесть ограниченность бюджета, т. е. невозможность сделать реставрацию выгодной за счёт субсидий.
Павел П
Невидимая рука рынка.
вѢсовщикъ
просветите, кто требует
мировое сообщество?
-:)))
Павел П
Судя по требованиям застроить весь Петербург до Выборга и до облаков Россия тоже перенаселена.
вѢсовщикъ
не надо противиться и другим «общемировым» тенденциям. Например, без согласия мирового сообщества не присоединять территории, легализовать гей-браки
========================
Земля перенаселена, старик Мальтус был провидцем, мировое сообщество в нынешнем виде чувствует свой конец. Приходится ограничивать рост населения по примеру Содома
в нашей Богоспасаемой стране же еще есть места для расселения
назло мировому сообществу
Павел П
Ну зайдите в Таврический дворец и спросите, что там за флаг висит. Путин к градостроительству имеет самое прямое отношение. Так как после его приказа заканчиваются все разговоры об «объективном процессе застройки» какого-нибудь места. Но я имел в виду его политику в целом. У вас есть теория, что если в Америке и Европе все сносят, значит и у нас должны сносить, типа, мировая тенденция. Однако, чтобы быть последовательным, не надо противиться и другим «общемировым» тенденциям. Например, без согласия мирового сообщества не присоединять территории, легализовать гей-браки и т.д. и т.п.
Однако, Путин, идет вопреки всем этим трендам. Поэтому в рамках этого «особого пути» запрет на снос любого старинного дома в Петербурге смотрится волне органично и экономический ущерб будет куда меньше, чем от санкций или продуктового эмбарго. Или вы хотите, чтобы вокруг был путинизм, а в вашей сфере западная свобода? В высшей степени нелепо.
инженер
Поясните мне, пожалуйста, что такое есть «совок». Также поясните, зачем менять некие границы неизвестного мне «СНГ».
И каким образом Путин (В.В. -это наш президент, знаю) имеет отношение к градостроительству в Петербурге?
Павел П
Вы еще Путину расскажите, что невозможно перекроить границы СНГ и вернуть совок. Россия — страна возможностей!
инженер
По поводу самих слов Герасимова-----совершенно неоднозначно.
Он что, [оскорбительная формулировка удалена] ---сохранить всё дореволюционное?
Без всякого сомнения, старые здания будут и меняться и заменяться.
А лакуны застраиваться. И вовсе не скверами. Это неизбежно.
Если только сам город выкупит промку и свинорои и создасть там парки.
Но пока что-то о подобном не слышно.
ЗЫ Еще раз. На мой взгляд не стоит серьезно обсуждать слова Герасимова.
инженер
Полагаю, что Редактор совершенно ни при чем в том, как развивается градостроительство. Он, как и большинство здешних юзеров- просто отражатели ситуации.
Ваши же представления о том, как должен развиваться центр-это именно что Ваши хотелки.
Мне тоже не нравится очень многое в современном направления развития города, как по планировке, так и по архитектуре фасадов. В том числе и в центре.
Но это есть объективная реальность. И что-то глобально изменить тут невозможно.
вѢсовщикъ
взгляд европейца на проблему брандмауэров а городе был сформирован еще в начале прошлого века. Г.Лукомский, Апполон:
«Хаос самый безвкусный царит в отношении
сформирования общего вида столицы...
какой же общий вид может быть у тех или иных кварталов
города, когда, вопреки всякому подобию приличия и
примитивнейшей опрятности, рядом с облицованными мрамором
фасадами до сих пор ... пустопорожние места остаются незастроенными
десятилетня среди прелестных фасадов и на одной из наиболее
бойких улиц? Почему не издан до сих пор закон о принудительном
отчуждении таких мест...»
конечно мис-ван-дер-роэ имел отличный взгляд на красоту европейских гороов, ну а лиси всегда был на его подсосе
угу
Милый Редактор
1.Если бы Вы изучали когда-то курс градостроительства в ЛИСИ или ГАСУ, и делали курсовые проекты по этой теме, то Вы бы не стали в эту стезю сползать в таком менторском стиле. С градостроительной точки зрения, чтобы Вы понимали, нужно иметь жилые дома, детские и спортивные площадки, СКВЕРЫ и сады, а не тупо по наущению дилетантов-ретропоклонников заполнять всю городскую территорию центра многоэтажной застройкой. ВСЕ перечисленные мной элементы градостроительства дома, скверы, спортсооружения детские площадки должны быть в шаговой доступности. Исходя из научного, а не детсадовского, ГРАДОСТРОИТЕЛЬНОГО подхода все это заставляет использовать пустые участки для этих градостроительных элементов, а не для тотальной застройки всего исторического центра для выполнения надуманной и ненаучной выдумки ретрофантазеров, которым вы явно примыкаете в своих заблуждениях.
2. Павел П Вам ясно сказал, что если придерживаться исторического принципа восстановления застройки до 1917 года в центре, то не менее ТРЕТИ участков были заняты всякими складами, сараями, одноэтажными заводиками, деревянными домиками с мезонином, двухэтажными деревянными домами и т.п. А ваши бредовые друзья и чинуши с бизнесменами теперь везде на таких участках хотят строить МНОГОЭТАЖНЫЕ СКОТМАны и ГАЛЕРЕИ да 10-ти этажные элитные дома.
НЕТ ВАМ, и НЕТ вашей уплотнительно-застроечной идеологии, идите вон с вашими БЦ и ТРК, элитками из центра, оставьте жителям зеленые насаждения, скверы, спортплощадки. стройте свои многоэтажки не путем уплотнения существующей в центре застройки.
Если хотите воссаздать вид города до 1917 — то плиз — воссоздавайте дереевянные домики с мезонином и свинарниками и курятниками во дворе, огороды на Курляндской улице, двухэтажные деревянные домики с сараями для дров во дворе...и т.д.
Это ВЫ и ваши прохиндейные ретроидеологи не хотят воссоздавать, а все в сговоре с инвесторами жаждут захватив под ВАШУ демагогию земельные участки без капитальных зданий сделать из них ГЕШЕФТИК, получить прибыль путем уплотнения застройки.
вся эта бредовая «градостроительная» ретро-теория регенерации застройки до 1917 шита белыми бизнес-нитками девелоперов, ищущих любыми путями землю для своей личной прибыли. И Ваша роль в этой игре представляется сомнительной. Хотя невозможно исключать, что такой ненаучный бред транслируется только в силу недостатка профессиональных знаний о реальных проблемах градостроительства. :)
Редактор
С градостроительной позиции копия лучше, чем голый брандмауэр и одно дерево на его фоне.
Dude
Упоминается дом на Большом проспекте 44, всегда было интересно, кто там кондиционер на 4 этаже присобачил прямо на Большой проспект.
Павел П
Стоит ли выполнять план, который никогда последовательно не выполнялся? В 19 веке типичный облик второстепенной улицы был с разрывами линии. Или с одноэтажным домом между 5-этажными соседями. Добужинский в своих иллюстрациях к Достоевскому это хорошо показал:
Много ли у нас сохранилось дореволюционных улиц, где вся линия застроена и все дома сохранились? Без новоделов, сталинок или того хуже «современных»? Лучше аутентичный брандмауэр, чем копия, всегда неточная при разнице технологий.
вѢсовщикъ
сквер...куда выходят брандмауэры, должен застраиваться
===========================================
если только ему предварительно не присвоили имя некоего почетного гражданина типа Андрея Петрова
но ведь действительно должен
Редактор
На их месте должны быть скверы.
Редактор
Бесспорно, надо восстановить снесенное здание. Оно лучше соответствует духу Петербурга Достоевского. Иначе нелогично получается.
Редактор
Ответил постом ниже. Если упрощая, то сквер, в который выходят оформленные фасады, не должен застраиваться, а тот, куда выходят брандмауэры, должен. И речь не только о воссоздании (в случае с Кузнечным переулком я за воссоздание, а не проект Герасимова).
Редактор
Для соблюдения линии застройки. Петербург, в отличие от многих других городов, застраивался по плану. В нем предусматривалась сплошная застройка, улицы, сады и парки. Поэтому сады, предусмотренные изначальным генпланом, не должны застраивается ничем, а те, что не были предусмотрены, — просто обязаны.
Павел П
Берем наугад Чечулина, Посохина и Мндоянца. В Ленинграде Левинсона и Сперанского. Все сделали карьеру еще при Сталине.
сергей с.
«— В идеале, конечно, мы пытаемся реагировать на окружение. Но ровно в той степени, в какой позволяют нормативы и готов владелец. В угоду соседям никто поступаться прибылью не хочет...»
Обычная демагогия: у кого деньги, тот и прав.
Концепция единого ансамбля того же Петровского острова не для Герасимова.
Дмитрий Л.
С этим как раз все понятно — разбивать/сохранять скверы.
Мимо проходил
А с утраченными кладбищами что?
Дмитрий Л.
А кто должен был просить-то? Те, кто сделал карьеру благодаря этому постановлению? Так их все устраивало. Они возглавляли проектные мастерские, набирали и плодили себе подобных последователей.
горожанин
Так пусть и восстановят снесенное здание с приспособлением под расширение музея (безусловно вид его фасада где-то сохранился), а причем здесь эта стекляшка?
Павел П
Если архитекторам был так дорог классицизм, то почему после снятия Хрущева они не попросили отменить его постановление? Похоже и так, уже без всякого указания сверху, начали передирать западные стекляшки.
Дмитрий Л.
Все «иссушила» хрущевская оттепель и «борьба с излишествами в архитектуре».
Конструктивизм проектировали архитекторы старой школы, которые в массе своей могли и умели работать в модерне, или по крайней мере учились у мастеров начала 20 века. А на хрущевках воспитали модернистов, которые не имеют элементарных архитектурных навыков.
Дмитрий Л.
А что такое «восстановление утраченных зданий» применительно к скверам в историческом центре?
В большинстве случаев там либо вообще не было домов, либо они были деревянными.
нет
Редактору
КОМУ «необходимо восстановление утраченных зданий»!?
Зачем восстанавливать КАЖДОЕ здание, которое когда-то в блокаду или из-за ветхости в 1950е-1970е снесли?
неадекватное потребностям города в развитии рассуждение.
Был некий дом, утратили когда-то, что ж теперь на века этот участок обречен использоваться только как место застройки !? нельзя там по вашей иезуитской логике сделать детскую площадку, устроить спортплощадку, только застраивать.
Это уже за гранью разумного, пропаганда каких-то странных идей относительно застройки города, надеюсь в КГА не все поклоняются этим фетишам?
Редактор
Тогда цель была — побыстрее восстановить город. Поэтому везде сажали тополя, которые быстрее других растут, чтобы город побыстрее позеленел. Но сейчас же никто не сажает тополя — послевоенное время давно ушло. Так же и с этими «скверами».
SuperDrummer
Так после войны же специально многие образовавшиеся лакуны не застраивали, чтобы разбавить город скверами. Сколько таких скверов на Петроградской стороне.
SuperDrummer
Потому что у архитекторов позднесоветской школы два фетиша.
1. Строить новое-прорывное, чего раньше никто не делал. Путь получится шлак, но главное, что так никто до тебя не строил.
2. Как профессионал, архитектор может и так сплясать, и этак. Что угодно построит. Хотите — конструктивизм. Хотите — барокко.
Не устаю удивляться, как так получилось, что была школа, были Троцкий, Левинсон, Никольский, а потом вдруг бац — и почти никого. Почему они не смогли передать дальнейшим поколениям своё мастерство и профессионализм? Неужели это атмосфера сталинсткого СССР настолько всё иссушала?
Редактор
При чем тут Хельсинки-то, если мы обсуждаем не проблему зеленых насаждений, а дыры, образованные в результате сноса зданий?
вѢсовщикъ
Это традиционная архитектура для зданий судов
==================================
избрать в качестве источника вдохновения сталинский ампир 1950-х гг — что может быть более очевидной демонстрацией бездарности зодчего 21 века ?
И.Жолтовский и скажем автор «гимна колоннам» Гурьев хоть вдохновлялись Высоким Возрождением и Палладио
Алексей
Дмитрий, посмотрите каким зеленым город был ещё в 1970е годы и каким он стал сейчас. В скверах не обязательно гулять. Зеленые насаждения еще и служат для улучшения экологической обстановки в городе. Посмотрите на Хельсинки. Там каждый свободный пятачок земли чем-то засажен, и так во многих городах Европы. Когда-то Санкт-Петербург (Ленинград) был одним из самых зеленых городов Европы, а сейчас мы сильно отстаем. И все благодаря вот таким Герасимовым.
Считаю его одним из самых бездарных архитекторов, работающих сейчас в Петербурге. А про обилие заказов я уже говорил. Умеет Герасимов, по информации из архитектурных кругов, «убеждать» заказчиков.
Редактор
Разумеется, восстановление утраченных зданий необходимо. В таких скверах никто не гуляет, они были созданы временно — или после войны на месте утраченных домов, которые быстро не удалось отстроить, или после сноса аварийных зданий уже во второй половине советского времени. Скверы должны быть полноценные — с соответствующим архитектурным обрамлением. А не дырки, куда понатыкали деревья. Сравните сад Сан-Галли со «сквером» на углу Коломенской и Свечного.
нет
редактору
ваше гениальное изобретение про якобы «СЛУЧАЙНЫЕ ЗНОП» — думаю теперь возьмут на вооружение все чинуши и злостные разрушители зелени в историческом центре.
«А чё такого — в центре везде дома были, а зелень — это случайность, т.е. уплотнительная застройка исторического центра — это нормально, а вот зеленые скверы и сады — это АНОМАЛИЯ, которую благородные застройщики просто обязаны срочно ликвидировать», т.е. всадить свой мерзкий БЦ... и конечно, уплотниловка делается на благо горожан, чтоб было негде отдохнуть в городе среди зелени. Вот что значит умеет человек «жечь словом», я бы сказал «отжигать» зеленые насаждения ...:(
нет
будем надеяться, что до строительства замшелого сталинского суда на берегу Невы дело не дойдет. А то будет тошно посещать любимые места вроде стрелки острова — вид этого казенного ретро-ящика с колоннадами будет навевать воспоминания о пахучей сталинской портянке в архитектурной форме.
Редактор
Эти зеленые насаждения случайные. Там всегда стоял дом. Его снесли где-то в 1970-х или даже в 1980-х.
нет
Глядя на прожект застройки уютного скверика на Кузнечном переулке, хочется сказать — сколько можно уничтожать зеленые насаждения в центре города!?
ДОКОЛЕ это застроечное варварство будет продолжаться?
А еще глядя на картинку этой торговой пристройки к музею возникает мысль. а чем это лучше Дома быта? :)
вѢсовщикъ
Город в лице Фонда имущества попросил нас
========================
я бы задал вопрос: Почему вас так часть просят, а других нет?
почему вам и модернистское остекление в Старом городе,,и сталинский ампир по плечу
?
а другим нет
Дмитрий Л.
— Как вы считаете, какими зданиями Петербурга Достоевского можно пожертвовать? — Я думаю, что никакими.
и
«Все дореволюционные дома Петербурга надо сохранить»
— это, имхо, все-таки не одно и то же...
SuperDrummer
Герасимов говорит много правильных слов, но почему-то его работы этим словам совсем не соответствуют. Хороших работ среди его знаний вспомнить не получается. Есть приемлемые, которые не портят или не слишком сильно портят окружающее пространство, как здание в Ковенском переулке или зелёный дом на Константиновском проспекте, а есть и откровенно уродующие город, как печально известный «унитаз», «Невская ратуша», громко названное убожество «Пятый элемент», застройка на улице академика Павлова и много других зданий, которые очевидно придётся сносить в самом ближайшем будущем.